Журнал "Знамя" N 9,
1998
Вячеслав
Воздвиженский
РАССТОЯНИЯ
КАК СУДЬБА
(Николай Беляев.
Голоса расстояний. Стихи последних лет. Красноярск, 1998. 100
с.)
У автора
этой книги свои отношения с расстояниями. Окончив в давние уже годы
геологический факультет в Казани, он прошел с экспедициями
отмеренную ему долю Восточной Сибири.Отсчитав обратно те же тысячи
километров, он возвратился в Казань, стал там журналистом, отцом
семейства, профессиональным литератором. Издал семь поэтических
книг. И, казалось, обрел своё место в земных временах и
пространствах. Судьба судила иначе. Она не баловала Николая Беляева
- нелегок хлеб русского поэта в автономном Татарстане - и в конце
концов выдала ему новую подорожную.
В начале 90-х он
обменял казанскую квартиру на дом с подворьем во владимирском селе
Ворше,- подальше от созревшего в республике (то ли как плод, то ли
как опухоль) суверенитета. Новые расстояния, от Казани до
Владимирщины, - новый круг поэтических суждений. До них дошло не
сразу; земля не оделяет гонораром, надо было пахать - скорее в
прямом смысле. Не вдруг Н.Беляев снова взялся за перо, а когда
взялся,- расстояния вновь заявили о себе: книга новых стихов вышла
за тысячи километров от тех мест, где писалась, там, откуда
начинался путь автора, в Сибири.
Новую книгу поэта не назовёшь ровной ни
по жанрам, ни по уровню стиха. И всё же главное в ней -
непосредственно выраженное размышление. Открытое движение мысли
всегда определяло у Н.Беляева поэтическую структуру. Может быть,
мысль его сама по себе не так уж нова. (Да и кто среди нас способен
на действительно новую мысль.) Но он почти всегда находит свой
способ её выразить. Ему помогает в этом и свободная, не скованная
обязательным размером, а иногда и рифмой форма. В основе её обычно
интонация и синтаксис будничной речи. Самый невыигрышный для поэта
путь - прямые суждения о жизни, об окружающем мире. Н.Беляев их не
минует. Иногда они получают вид стилизованного диалога ("Орфей и
философ"), иногда это как бы запись разговора или непритязательный
авторский монолог. Гораздо лучше, когда мысль "упакована" в
лирический сюжет, жизненное наблюдение. Недавно народившиеся
крольчата - те самые, которых реально разводит на своём подворье
вчерашний горожанин Беляев,- становятся "персонажами" стихотворения
о таинственной силе, заложенной Природой в живом существе. Она не
названа прямо, автор говорит всего лишь о "пружинке", подбрасывающей
крольчонка изнутри, но в этом и достоинство стихотворения.
В стихах последних лет у
Н.Беляева обострился вкус к поэтической игре словом. Отсюда такие
словесно-образные находки, как стихи про Очанью, адресат которых
легко угадывается, или обращенное к ласточке "Ваше Летящество".
...Куры-лепуры и гуси-лепуси, Ку-карекурчатый , ярый Лепух, - это о
детях, лепящих в мастерской из глины что им воображение подскажет.
Во взгляде поэта не просто умиление - это умудренный прожитыми
годами взгляд.Глядя на "лепятишек ораву", он видит, как в новой
человеческой поросли повторяется вечная, врожденная тяга к
творчеству и добру.
Новые стихи Н.Беляева - плод
зрелой и часто горькой мысли. Казань и её пределы были землей, где
он и духовно, поэтическим сознанием, и биографически, своей
человеческой судьбой, приобщился к тому взаимопроникновению,
совместному существованию культур, обычаев, национальных характеров,
тому скрещению судеб, которыми был - да и остаётся - отмечен этот
край. ...И славной татарочкой, другом, женой мне сын ясноглазый
дарован, - это из старых стихов. Новые, увы, горше: Казалось, что
отравлен воздух сам, пропитан визгом бешеных амбиций. И я покинул
суверенную Казань, больной, любимый город, улицы и лица. (Покинул -
с тою же навек найденной "славной татарочкой", с повзрослевшим
сыном, - еще одной ясноглазой предстояло взрослеть уже на
Владимирщине...) Не знаю - жалеют ли в столице суверенного
Татарстана, что их оставил Николай Беляев, но другого такого у них
уже не будет. Он не унес в душе в поэтическом сознании и тени
враждебности к народу Татарстана, к людям не ставшей для него
далёкой земли. Можно привести в пример многие стихотворения. Назову
лишь одно - "Казань-город на костях стоит". Поэт вспоминает, как
вырос "за тем мостом, где татарская слобода", как стучал там
деревянным протезом Ахмет, потерявший ногу на общей войне. В память
мою, как в подтаявший снег, та деревяшка впечатала след, вздох,
подытоживший песню и смех: - Поровну горя хватило на всех...
Пожалуй, новый сборник Николая
Беляева всё же ослабляют неожиданные, неорганичные для него
публицистические высказывания (иначе не назовешь) в стихах. Упреки
сегодняшнему социальному бытию России, его всем очевидным порокам
стали общим местом, - и нового ни по мысли, ни по словесному её
озвучиванию Н.Беляев тут не сказал. К счастью, это всего лишь не
слишком пространные стихотворные реплики,- и их не так много.
Расстояния, наверное, с годами всё труднее даются человеку. Поэзии,
как выяснилось, они не во вред, способны служить ей всё новой
пищей.
|